Новость о том, что Гарегин покидает свой пост, разнеслась мгновенно, словно гром среди ясного неба. Сегодняшнее его выступление стало настоящим шоком для всех присутствующих и тех, кто следил за событиями издалека.

Атмосфера в зале была напряженной до предела: казалось, даже стены содрогаются от накопившегося напряжения. Никто не ожидал, что он решится сделать это именно сегодня. Для одних это стало долгожданным облегчением, для других — словно открылся пропасть, на краю которой они стояли в растерянности.

Все началось с неожиданной тишины. Люди в зале не могли поверить своим глазам, когда Гарегин поднялся на трибуну. Он не стал тянуть время, обходить вопросы или искать оправдания — он просто посмотрел на собравшихся и сказал то, чего ждали многие, но боялись услышать:

«Да, я подаю в отставку».

На мгновение показалось, что воздух замер. Некоторые не сразу поняли, что это окончательное решение, а не очередной политический маневр. Но его голос, твердый и уверенный, развеял любые сомнения. Он пришел не объясняться и не оправдываться, он пришел закрыть дверь, которая давно нуждалась в этом.

Журналисты в последнем ряду едва удержались от того, чтобы не броситься с камерами вперед. Светы видеокамер вспыхнули как сигнал тревоги — этот момент точно войдет в историю. Но затем произошло то, чего никто не ожидал, даже ближайшие соратники.

Гарегин заговорил о том, о чем прежде боялись упоминать даже шепотом. Он рассказал о тайных встречах, скрытых давлениях и закулисных соглашениях, о которых общество даже не подозревало. Слушатели замерли: перед ними раскрывалась целая сеть интриг и манипуляций, происходивших в недрах власти, где решения принимались за закрытыми дверями.

Его слова были тяжёлые и острые, каждая фраза будто разрезала воздух. Он рассказывал, как последние месяцы его заставляли принимать решения, с которыми он внутренне не соглашался, и как молчание стало для него опаснее любого шума.

Когда он заговорил о своей семье, в зале некоторые опустили глаза. Казалось невероятным, что человек, которого знали как непоколебимого лидера, последние месяцы находился в плену собственных страхов. Любая ошибка, любое необдуманное слово могло обернуться угрозой не только для него, но и для его близких.

«Я не могу продолжать так дальше», — сказал он, голос слегка смягчился, но стал еще более искренним. «Я не могу предавать себя… и не могу обманывать вас».

После этих слов в зале прозвучал первый отклик — тихий, но пронзительный. Никто не понимал, что это: шок, возмущение или боль. Но было ясно: с этого момента всё изменилось.

Дальше Гарегин рассказал, что отставка — не только его личное решение. Это сигнал для всей страны. То, что происходило в кулуарах, больше нельзя скрывать. Он открыл двери, которые многие хотели бы видеть навсегда закрытыми.

Слушатели буквально ловили каждое слово. Слова становились всё резче, напряжение в зале нарастало с каждой минутой. Казалось, если он продолжит еще несколько мгновений, сам зал не выдержит такого давления.

Когда он наконец сказал: «Я не собираюсь уходить от ответственности. Я останусь, но уже в другой роли», некоторые в зале встали со своих мест, не зная, как реагировать.

Выступление закончилось так же резко, как и началось. Гарегин один последний раз посмотрел на трибуну, слегка улыбнулся — улыбкой, полной силы и честности, а затем повернулся и ушел. Его шаги отдавались эхом по коридорам, словно прокладывая путь для перемен.

Когда двери зала закрылись, люди оставались на местах, ошеломленные. Кто-то пытался понять, чего бояться, кто-то — чему радоваться. Но одно было ясно всем: сегодня история изменилась. И никто не мог предсказать, что будет завтра.