Армянский рынок перестал быть просто экономическим пространством. Он стал очагом общественного гнева, страха и неуверенности. Цены не растут, а взлетают до небес день за днем, час за часом, без объяснений, без контроля, без совести. То, что вчера считалось дорогим, сегодня стало нереальным. А то, что сегодня дорого, завтра просто станет недоступным.

Вопрос «Какие цены вы устанавливаете, это уже грабеж?» давно вышел за рамки повседневного недовольства. Его можно услышать на рынках, в магазинах, супермаркетах, социальных сетях, такси и даже в семьях. Люди больше не обсуждают, что купить, а от чего отказаться.

На этом фоне гнев Никола Пашиняна, который иногда выражается в публичных выступлениях, интервью или на правительственных совещаниях, воспринимается на рынке не как решение, а как еще один стрессовый стимул. Гнев перерос в истерию не потому, что люди не понимают недовольства правительства, а потому, что не видят его последствий.

Бизнесмены винят поставщиков, поставщики винят международные рынки, рынки винят доллар, а доллар винит геополитическую ситуацию. И в конце этой цепочки стоит потребитель, гражданин, чья зарплата с каждым днем ​​уменьшается, а цены на товары стремительно растут.

Самое опасное — не рост цен, а неопределенность. Сегодня никто не знает, что произойдет завтра. Подорожает ли хлеб еще на 50 драмов, молоко на 100, мясо на 1000? Никто не может планировать, рассчитывать или предсказывать. А когда экономика перестает быть предсказуемой, общество вступает в психологический кризис.

На рынке уже наблюдаются истерические реакции: люди покупают больше, чем нужно, опасаясь завтрашних цен. Другие вообще ничего не покупают, ожидая какого-то чуда. А продавцы, чувствуя напряжение, порой сознательно или бессознательно еще больше завышают цены, пользуясь моментом.

Гнев Пашиняна, каким бы искренним он ни был, не может заменить четкие механизмы. Гнев не регулирует рынок, не замораживает цены, не защищает потребителя. Он лишь усиливает шум, где и так все кричат.

Самое опасное в этой ситуации — потеря общественного доверия. Когда гражданин начинает думать, что его просто грабят не законы рынка, а системное безразличие, в этот момент кризис становится не только экономическим, но и политическим и моральным.

Армянский рынок сегодня находится на том этапе, когда либо начнётся реальный контроль, прозрачность и ответственность, либо истерия станет новой нормой. И вопрос, который продолжает висеть в воздухе, как никогда остр:

Если это не грабеж, то что это?