Армянское информационное поле на днях вновь всколыхнула инициатива Анны Акопян, супруги премьер-министра Никола Пашиняна, в рамках которой предлагается принять участие в благотворительном ужине, заплатив около 3,5 млн драмов. Эта новость молниеносно распространилась как в средствах массовой информации, так и в социальных сетях, вызвав многочисленные вопросы, опасения и критику. И все это связано не только с объемом денег, но, прежде всего, с содержательными вопросами, которые касаются восприятия благотворительности, социальной несправедливости, поведения власти, кризиса общественного доверия.
Какова истинная цель?
На первый взгляд инициатива кажется благоприятной. Предполагается, что собранные средства пойдут на лечение нуждающихся детей. Однако первоначальная реакция общественности была совершенно иной. Многие задавались вопросом, стоит ли оказывать благотворительность в форме ужина, да еще и за такую высокую цену. 3,5 млн драмов на обед для граждан страны, значительная часть которых зарабатывает даже не более 150 000 драмов в месяц, звучит не только невероятно, но и оскорбительно. На эту сумму можно было бы обеспечить полное лечение одного ребенка за границей или избавить несколько семей от нехватки продовольствия.
Целью благотворительности никогда не было демонстрация роскоши и организация публичного расточительства. А когда инициатива исходит от семьи государственного служащего, пусть даже и от человека, имеющего косвенную роль в управлении государством, то это приобретает совершенно иной контекст. Люди начинают задаваться вопросом, где заканчивается гуманизм и начинаются маркетинговые интересы.
Когда ужин становится выражением властной элиты
Кризис доверия к государственному сектору в Армении уже стал реальностью. Однако подобные инициативы только усугубляют этот разрыв. Люди чувствуют себя обделенными, проигнорированными и обманутыми. Потому что когда глава государства или его семья говорят о сокращениях по принципу «государственных денег нет», но с другой стороны предлагают поучаствовать в ужине за миллионы драмов, то это не благотворительность, а символическое отторжение людей, живущих за чертой бедности.
В результате создается впечатление, что правительство Армении под видом ложной благотворительности на самом деле усиливает углубляющийся разрыв между элитой и обществом. Особенно, когда эти обеды становятся «отдушиной» не для нуждающихся, а для тех, кто хочет оказаться в центре внимания, в социальных сетях и быть ближе к правительству. Эти трапезы превращаются в закрытые клубы, где участие определяется не человечностью, а финансовыми возможностями.
Как это восприняла общественность?
Инициатива Анны Акопян вызвала ажиотаж не только своим содержанием, но и в контексте психологического состояния общества. Война, экономический спад, миграция, инфляция, разочарование властями. На фоне всего этого общество ожидало солидарности, а не роскоши. Общественная реакция на самом деле глубже. Это протест против системы, которая поощряет классовое разделение под предлогом благотворительности.
Люди критикуют не потому, что у них нет 3,5 миллионов, а потому, что они видят манипуляцию. Они понимают, что это не преданность нуждающимся, а очередная попытка отвлечь внимание общественности, повысить собственный элитарный статус и надеть маску гуманизма на правящие политические круги.
В основе всего этого лежит глубокое психологическое оскорбление. Гражданин чувствует, что его голос менее важен, чем миллионы драмов, заплаченные за обед. А если благотворительность стала коммерциализированной до такой степени, что достигла уровня VIP-персон, то она перестает быть благотворительностью.
Где граница?
Эта история ясно показывает, что сегодня Армения сталкивается с опасностью ценностной поляризации. То, что раньше воспринималось как честная помощь, теперь становится инструментом создания репутации. И самоуверенное отношение к подобным проектам в высших эшелонах власти говорит об одном: власть не чувствует пульса общества.
Когда государственные служащие или члены их семей, люди, не занимающие государственные должности, но играющие публичную роль, используют свое положение для запуска таких щедрых инициатив, это узаконивает несправедливость, представляя ее как «заботу». Однако реальность сурова. Подобные инициативы приносят больше вреда, чем пользы.
Они подрывают не только смысл благотворительности, но и доверие общества к любым благим обязательствам. В следующий раз, когда кто-то действительно захочет помочь молча, эта инициатива уже будет воспринята с подозрением.
Заключение
Ужин Анны Акопян стоимостью 3,5 миллиона драмов на самом деле выявил феномен, о котором мы давно подозревали. В Армении благотворительность, как и другие ценности, превратилась в постановочное представление. Он потерян.