Это заявление прозвучало в парламенте Армении как гром среди ясного неба. Прямо с трибуны премьер-министр Никол Пашинян заявил:
«Многие говорят, что мы потеряли Арцах. Но мы не потеряли Арцах — мы нашли Республику Армения. Это и есть истина».
Фраза, которая в считанные часы разошлась по соцсетям, новостным лентам и политическим телеграм-каналам, вызвала диаметрально противоположные реакции. Одни назвали её кощунственной, другие — честной, третьи — провокационной.
Но вне зависимости от эмоций — это утверждение уже вошло в современную политическую историю Армении.
Что же стоит за этими словами?
И почему Пашинян выбрал именно такой момент и такой тон, чтобы произнести их?
Речь не о географии, а о суверенитете
На первый взгляд, это может показаться попыткой оправдать болезненные события последних лет. Но если вчитаться внимательнее, то становится ясно — премьер-министр говорит не о потерях, а о границах идентичности и независимости.
Согласно логике Пашиняна, на протяжении десятилетий вопрос Нагорного Карабаха был не просто территориальным конфликтом — он стал инструментом зависимости, который мешал Армении быть полноценным, самостоятельным субъектом международной политики.
Эта «неопределённость», по словам премьер-министра, превращала страну в заложницу — и теперь, несмотря на трагедии, страна наконец получила шанс формировать свою государственность не под диктовку прошлого, а по логике будущего.
Армения — не приложение к конфликту, а полноценное государство
Для многих в обществе такая постановка вопроса — болезненна. Особенно для семей, потерявших близких, для беженцев, для тысяч, чья жизнь навсегда изменилась. И тем не менее, с точки зрения государственного мышления, Пашинян впервые озвучивает тезис, который до сих пор оставался в тени: Армения — это не конфликт. Армения — это государство.
В этом смысле потеря контроля над Арцахом интерпретируется не как конец, а как переход в новое качество. В этой интерпретации Армения перестаёт быть «частью проблемы» и начинает претендовать на роль «самостоятельного решения».
Кому адресовано это заявление?
Прежде всего — внутренней аудитории. Тем, кто до сих пор живёт в логике до 2020 года. Тем, кто считает, что без Карабаха Армения не может быть полноценной. Пашинян, без обиняков, говорит: именно эта логика мешала нам стать настоящей Республикой Армения.
Вторая аудитория — международные партнёры. Заявление премьер-министра даёт понять: Ереван делает ставку на конструктивную, прагматичную, суверенную внешнюю политику, в которой страна не является «вечным истцом» или «жертвой», а формирует собственную повестку.
Идея, которая опережает время?
Многие восприняли эти слова как политическую дерзость. Но возможно, это — необходимая революция в мышлении. До тех пор, пока Армения определяла себя исключительно через призму территориального спора, она оставалась зависимой — и не только от внешних игроков, но и от собственной ностальгии.
Теперь, когда политическое руководство заявляет: «мы нашли Армению» — оно фактически берёт на себя ответственность за то, чтобы страна наконец-то начала жить ради себя, а не ради прошлого.
Что дальше?
Такие заявления не бывают случайными. Если за ними последует системная реформа мышления — в образовании, дипломатии, безопасности — тогда эта фраза станет новой точкой отсчёта.
Но если это просто риторика — общество этого не простит.
Слишком высока цена, чтобы говорить о будущем, не обеспечивая его в настоящем.