17 июня 1971 года армянская культура осиротела. В автокатастрофе погиб один из самых ярких и бескомпромиссных голосов советской эпохи — Паруйр Севак. По официальной версии — трагическая случайность. По неофициальной — спланированное устранение человека, который становился слишком неудобным для системы.

Прошло более полувека, но вопросы остались. Более того — они стали громче. Новые свидетельства, рассекреченные документы, молчание, сменившееся шёпотом: все это говорит — смерть Севака была не случайной.

Официальная версия: авария на пустой дороге
Согласно опубликованным тогда данным, Севак и его жена Нелли ехали в Ереван из села Завод (в некоторых источниках — Чамбарак). Водитель не справился с управлением, машина съехала с дороги и врезалась в бетонное ограждение. Паруйр Севак погиб на месте. Его супруга выжила.

Все. Без лишних подробностей, без расследования, без общественной огласки. Для властей — всё завершилось.

Но не для тех, кто его знал. Не для тех, кто чувствовал: это не просто авария — это устранение.

Севак больше не молчал
Он был не просто поэтом. Он был глашатаем национального самосознания. Своими стихами Севак поднимал темы, которые в Советском Союзе были табу:
– Геноцид армян
– Судьба Чаренца
– Унижение армянского языка
– Репрессии
– Право армян на историческую память

Севак не подбирал слов. Его тексты рвали шаблоны, его выступления вызывали бурю. Он стал тем, кого уже невозможно было переформатировать или контролировать.

Свидетели и следы: то, что игнорировалось
Уже в постсоветские годы стали появляться свидетельства, которые ставят под сомнение официальную версию.

– Водитель не пострадал вовсе.
– Тормозной путь отсутствовал.
– Автомобиль был в исправном состоянии.
– Времени на торможение было достаточно.

Бывшие сотрудники спецслужб, не называя имён, утверждали:

«Севак находился под наблюдением. Его поездки фиксировались. И он давно был в «особом списке».»

А в закрытых архивах КГБ (частично рассекреченных в 1990-х) упоминается человек с характеристиками, полностью совпадающими с Севаком, обозначенный как «объект потенциальной националистической угрозы».

Молчание жены
Нелли Менагаришвили, жена Севака, никогда не говорила публично о деталях трагедии. Она не давала интервью, не участвовала в обсуждениях, избегала любых упоминаний об автокатастрофе.

Одни считают — она знала правду, но боялась говорить.
Другие — что она получила молчание в обмен на безопасность.

Но одно очевидно: ей запрещено было рассказывать то, что она пережила в ту ночь.

Почему об этом нельзя забыть?
Потому что Паруйр Севак — это не просто поэт. Это символ поколения, которое пыталось говорить громко — и было заставлено замолчать. Его смерть — это тест на зрелость нашего общества. Мы обязаны задаваться вопросами, даже если ответы болезненны.

Кто посмел убрать Севака? Почему именно тогда? Кто заказал молчание — и кто исполнил?

И наконец — главный вопрос:
Если это было убийство, то почему до сих пор никто не понёс наказания?
Почему армянский народ должен жить с раной, которую так и не позволили залечить правдой?

Паруйр Севак погиб, но его голос звучит громче, чем когда-либо
Его стихи живут. Его идеи — всё ещё актуальны. Его дерзость — вдохновляет.
А его смерть — остаётся незаживающей раной, которую невозможно засыпать молчанием.