Это не очередная жалоба. Это голая правда, изложенная в форме открытого письма. Когда мать солдата решает предать огласке происходящее с её сыном в воинской части, это означает одно: «стена молчания рухнула». А когда заголовок статьи гласит: «Командир полка ругался, бил, а в ответ мой сын его ударил», это уже не трагедия одной семьи. Это тревожный звонок для всей страны.
И эта история именно такая. В ней есть имена, адреса, реальные люди и до сих пор не раскрытые обстоятельства. Но самое страшное, что во время всех этих событий власти молчат. Солдаты боятся. И родители вынуждены стать защитниками своих сыновей.
Что произошло на самом деле: «Он звонил и плакал».
Инцидент был зафиксирован в воинской части в одном из южных районов Армении. 19-летний солдат Сергей М. звонит матери поздно вечером. Голос звенел, речь прерывалась.
— Мама, он снова кричал… на этот раз он снова ударил меня. Но я тоже не смогла сопротивляться. Я поняла, что должна защищаться.
Солдат говорит о командире полка, человеке, который, по словам десятков солдат, оказывал на них психологическое и физическое давление месяцами. Говорят, всё начиналось с оскорблений, потом ругательств, потом пощёчин. А тех, кто осмеливался сопротивляться, переводили в «изолятор», «воспитательные классы» или отправляли на базу с более тяжёлыми условиями.
Но Сергей, по словам его матери, на этот раз молчать не собирался.
— Он молчал три месяца. Три месяца он говорил: «Всё хорошо, я выдержу». Но я видела, как он меняется. Он неделями не отвечал на звонки. Его взгляд угасал. Теперь он говорит: «Мама, я не мог молчать. Я тоже его ударил».
Командир или воплощение насилия
Официальной реакции на инцидент пока нет. Представитель Минобороны заявил, что «будут проверки». Но это не первый случай, когда воинские части получают сигнал о применении насилия командирами.
Проблема не в одном человеке. Это системное молчание, порождающее всеобщий страх. Когда командир ругает солдата в присутствии других людей, а солдат не имеет права защищаться, то унижение происходит на государственном уровне.
— Это не может быть «воспитанием». Это чистая месть. Моего сына ударили ни за что. Он просто попросил, чтобы ему разрешили позвонить мне.
Эти слова принадлежат матери Сергея. Сейчас она готовится обратиться в прокуратуру с адвокатом. Но она уже знает, что путь долгий и трудный.
Почему молчат остальные солдаты? Это не единственный случай. По данным источников, не желающих раскрывать подробности, в той же воинской части есть как минимум четверо других солдат, которые подверглись такому давлению, но боятся об этом рассказать.
— Говорят: «Сейчас нас отправят на базу, мы не выдержим, сломаемся». Некоторые даже пытаются найти теоретические обоснования, мол, «командир нервничал, понятно». Разве это не стокгольмский синдром?
А насколько армия превратилась в «замкнутый круг», видно по одной детали: солдат, оборонявшийся, ударив командира, теперь находится под дисциплинарным контролем. Какая правовая оценка будет дана этому делу, пока неизвестно.
Но вопрос в другом: кто его защитит?
Кому принадлежит армия, народу или «избранным»?
Годами общество слышало обещания: армия станет справедливой, уважительной, права человека будут гарантированы. Но что мы имеем сейчас?
— Когда защита солдата остаётся только в руках матери, это означает, что система рухнула. Я готов бороться до конца. Но какой ценой? Если что-то случится с моим сыном, я не буду молчать.
Это говорится не для того, чтобы напугать, а для того, чтобы предупредить. Если государство продолжит игнорировать эти сигналы тревоги, завтра солдаты будут бояться не только командира. Они либо начнут молчать, пока не сломаются, либо взбунтуются. И в обоих случаях пострадает государство.
Один вопрос без ответа
Почему армянский солдат вынужден защищаться не от врага, а от своего командира во время службы?
Если такова истинная картина нашей армии, то тот, кто стреляет на передовой, — не единственная опасность. Опасность внутри.
И если мы промолчим сегодня, завтра настанет очередь нашего сына.