Прошло уже несколько лет после войны 2020 года, но раны до сих пор кровоточат. Фотографии на памятниках, черные ленты, сломанные судьбы и один общий, глухой вопрос: почему именно они? Почему так? Ответов мало. А те, что есть — слишком стерильны, будто написаны не для живых людей, а для формальных сводок.
Однако за последние месяцы в общественное пространство начали проникать факты, которые ранее предпочитали замалчивать. Причем не журналисты или аналитики — а сами матери погибших солдат, те, кто не смирился, кто продолжает бороться за правду, несмотря на страх, давление и усталость.
Они провели собственные расследования: сопоставили звонки, сообщения, маршруты, списки. И собрали мозаики, от которых становится по-настоящему жутко. Эти истории — не из газетных заголовков, они рождены болью и безответственностью.
«Мы знали, что их бросили»
Речь идёт о трагическом эпизоде, случившемся в октябре 2020 года, когда в одном из участков фронта без приказа на отступление целое подразделение оказалось в ловушке. 23 погибших, 11 пропавших без вести. Выжившие молчали. А командование? Командование просто списало это как боевую потерю.
Но недавно мать одного из погибших — 19-летнего Гора Саакяна — получила в руки аудиозапись разговора двух офицеров, один из которых прямо говорит:
«Приказ на вывод не поступил. Мы ждали, ждали, а потом стало поздно…»
Поздно — это значит, когда начался массированный обстрел, когда ребята были без подкрепления, без связи, и… без шанса.
Почему приказ не был отдан?
Этот вопрос вывел расследование на совершенно другой уровень. Потому что речь зашла о высокопоставленных военных, о тех, кто на тот момент носил генеральские погоны и имел прямой доступ к оперативным решениям.
Источники, пожелавшие остаться анонимными, утверждают:
«Некоторые офицеры знали об опасности, знали, что нужно срочно выводить бойцов. Но решение затянули. Не потому что не хотели спасать. А потому что не хотели подставить под удар свою репутацию. Если бы они признали ошибку в планировании — это было бы политическим крахом. А так — просто “героическая гибель”».
Всё было удобно объяснено, оформлено, записано. Без деталей. Без расследований. Без фамилий.
Молчание — это тоже преступление
В обществе долгое время ходило мнение: лучше не ворошить. «Война — это хаос, всякое бывает», — говорили. Но разве можно молчать, когда жизни были отданы из-за чьего-то страха взять на себя ответственность?
Мать другого солдата, погибшего в том же бою, говорит:
«Если бы они сразу отдали приказ — наши дети были бы живы. Они не дезертиры, не самовольно ушли. Их просто оставили. Без связи. Без поддержки. А теперь хотят, чтобы мы всё забыли».
И вот что особенно горько: некоторые из тех, кто тогда не дал приказ — сегодня продолжают занимать высокие посты, появляться на официальных мероприятиях, получать награды и поздравления. А матери погибших продолжают ходить на кладбища, прижимая к сердцу последнюю фотографию сына.
Ожидается ли правосудие?
Недавно стало известно, что группа семей погибших солдат подала коллективное заявление в прокуратуру, требуя возобновления дел и привлечения к ответственности всех лиц, причастных к сокрытию реальных причин гибели бойцов.
У них нет иллюзий. Они понимают, что путь долгий, сложный, и возможно — даже опасный. Но они верят, что правда должна быть произнесена вслух. Не ради мести. А ради того, чтобы больше никогда ни один солдат не был оставлен умирать в одиночестве.
Они хотят знать не только, кто стрелял, но и кто молчал, когда можно было спасти.
Настало время называть вещи своими именами
Этот материал не обвиняет кого-либо напрямую. Он — о боли, которую нельзя прятать. О голосах, которые слишком долго пытались заглушить. О людях, чья совесть не дала им молча принять «официальную версию».
Мы как общество стоим перед выбором:
либо снова всё замести под ковёр,
либо признать: некоторые смерти можно было предотвратить.
А значит, у них есть имена. Есть причины. Есть ответственные. И если не накажут их сегодня — завтра погибнут другие.
Потому что молчание убивает. Не меньше, чем пуля.