Я сижу в своём кабинете, где всё до мелочей выверено — блестящие столы, ровные стопки бумаг, запах свежего кофе. Снаружи — порядок, спокойствие, уверенность. Но внутри меня — буря. Кажется, стоит только закрыть глаза, и всё это показное равновесие рухнет. Я — заместитель председателя парламента, высокий пост, звучное звание. Люди видят во мне пример успеха, власти, силы. А я сам чувствую, как каждый день теряю почву под ногами.

Я утопаю в долгах. Когда-то казалось, что деньги будут приходить бесконечно, пока у меня есть должность, связи, влияние. Но всё изменилось. Теперь каждый рубль утекает сквозь пальцы, как вода. Не успеваю расплатиться с одним долгом — появляется другой. Банки, налоги, обещания, данные когда-то, — всё это давит, душит, ломает. Я работаю без отдыха, но всё чаще ловлю себя на мысли, что всё это — бег по кругу, из которого нет выхода.

Иногда остаюсь один в кабинете, выключаю свет и просто сижу.
Думаю: где началось это падение? Когда человек, призванный руководить страной, перестал управлять собственной жизнью? Наверное, всё началось с уверенности, что положение спасает от ошибок. С веры в то, что честь и репутацию можно прикрыть деньгами. А деньги, как оказалось, не прикрывают ничего — они только оголяют пустоту внутри.

Каждый день кто-то приносит документы, счета, требования. Бумаги множатся, подписи ставятся, а денег всё меньше. Иногда рука тянется к телефону — хочется сказать в банк: «Хватит. Я больше не могу». Но нельзя. На мне — ответственность, видимость силы. Люди смотрят и видят уверенного политика. Они не видят, как я ночами ворочаюсь без сна, слушая, как в другой комнате жена молчит. Она больше не спрашивает, не верит обещаниям. «Ещё немного — и всё исправлю», — говорю я. Но это «ещё немного» длится уже годами.

Иногда думаю: если всё это рухнет, кто я останусь? Фамилия в газетах, бывший чиновник, человек, который не удержал ни власть, ни себя. Общество видит фасад — галстук, интервью, спокойную улыбку. Но никто не видит, что внутри давно пусто. Там живут только страх и усталость. Страх перед завтрашним днём, когда снова придут и скажут: «Сроки вышли. Время платить».

Раньше я верил, что власть — это щит, свобода, возможность менять судьбы. Теперь понимаю — власть может стать клеткой, где сам становишься пленником.
Тот, кто отдаёт приказы, может быть самым беспомощным из всех.

И, может быть, именно это — настоящая трагедия человека у власти.