Это должен был быть самый яркий вечер осени — винный фестиваль, на который стекались сотни молодых людей. Музыка, смех, ароматы вина — всё говорило о празднике жизни. Но ночь, начавшаяся под звуки весёлых мелодий, закончилась криком, от которого по коже пробежал холод.

Позже следователи скажут: всё это было неизбежно.
Пламя вспыхнуло не за один вечер — оно тлело месяцами.

Истоки ненависти

Погибшего звали Артак. 24 года, добродушный, общительный, душа компании. Никто и подумать не мог, что этот парень, обожавший жизнь и друзей, однажды окажется в центре смертельной драмы.

Причина — девушка.
Она когда-то встречалась с Нареком — парнем вспыльчивым, ревнивым и гордым. Но отношения разрушились, и спустя несколько месяцев девушка выбрала Артака.

Для Нарека это стало личным оскорблением.
Сначала он молчал, потом начал отпускать ехидные замечания. В городе поговаривали, что он «не простил» и что «время всё расставит». Только никто не понимал, что эти слова — не философия, а угроза.

Месяц за месяцем злоба крепла. Нарек следил, спрашивал про Артака, обсуждал его с друзьями. Те, кто хорошо знал его, замечали: глаза у парня стали другими — холодными, тяжелыми.

Судьбоносный вечер

Фестиваль собрал всех. Под открытым небом звучала музыка, смех перекрывал шум толпы, бокалы наполнялись вином. Артак пришёл с друзьями — улыбался, фотографировался, шутил. Никто не подозревал, что среди гостей находится человек, пришедший не веселиться, а поставить точку.

Около полуночи они столкнулись.
Сначала — случайный взгляд. Потом — короткий диалог, который быстро перерос в ссору.

— Ты думаешь, тебе всё можно? — резко бросил Нарек.
— Отстань, я не собираюсь снова это обсуждать, — ответил Артак.

Но в тот миг сдержать злость Нарек уже не мог.
Свидетели рассказывают, что он выхватил нож «всего на секунду», будто сам не осознавая, что делает. Один удар — и Артак упал. Люди сначала подумали, что он просто потерял равновесие. Но когда на асфальте появилось пятно крови, всё вокруг застыло.

Паника, крики, полиция

Толпа в ужасе отпрянула. Кто-то звал «скорую», кто-то пытался остановить кровь, кто-то просто стоял, не веря в происходящее.
Музыка оборвалась. Вместо звуков веселья — тишина и всхлипы.

Полиция прибыла быстро, но помочь уже было невозможно.
24-летний парень умер на месте.
Нарек попытался сбежать, но его задержали через несколько часов на выезде из города.

В руках у следователей оказался нож — маленький, складной, но со следами крови. Эксперты подтвердили: смертельный удар пришёлся прямо в сердце.

Общество в шоке

Новость разлетелась мгновенно. Люди не могли поверить, что праздник превратился в трагедию. В маленьком городе, где все знали друг друга, начался настоящий шок.

Один из друзей погибшего сказал:

«Он никогда не конфликтовал. Даже когда на него кричали, просто уходил. А теперь его нет… всё из-за какой-то глупой ревности».

Родители Артака не находили слов. Мать стояла у двери, словно ожидая, что сын вот-вот войдёт. А семья Нарека — в отчаянии, не понимая, как из тихого мальчика вырос убийца.

Психологи: «Это не вспышка, это лавина»

Психолог Марина Саакян комментирует:

«Подобные преступления редко совершаются внезапно. Это результат долгого внутреннего кипения. Человек не может отпустить, и обида превращается в навязчивую идею. А там, где любовь смешана с гордостью и злостью, всегда рождается беда».

Она добавляет: такие люди часто не считают себя убийцами — они убеждены, что “должны были поступить именно так”.

После праздника

На следующий день площадь, где проходил фестиваль, опустела. Остались только разлитое вино и пятна, которые не могли смыть даже после дождя. Люди приносили цветы, зажигали свечи.
Праздник, призванный объединить людей, навсегда остался символом боли.

Каждый год в этот день город вспоминает того самого парня — Артака, который просто хотел жить.

Последствия

Нарек арестован. Следствие продолжается, но общественное мнение уже вынесло свой приговор.
Судьбы двух семей разрушены.
Фестиваль, который должен был стать традицией, отменён.

И теперь всякий раз, когда в городе звучит музыка, кто-то обязательно вспоминает тот крик, что прозвучал среди смеха и вина — крик, разделивший всё на «до» и «после».